Гершковичу — 70: «Яшин попросил забивать не только ему»
Удивительно, но биография отмечающего в воскресенье свой 70-й день рождения Михаила Гершковича в Википедии уместилась всего в шести строчках. Воспитанник знаменитой ФШМ… Первые тренеры… Команды, за которые выступал… Пара слов о высокой технике и дриблинге, по которым зрители на трибунах легко узнавали его на поле, да упоминание о торпедовской связке форвардов Стрельцов — Гершкович. И это о человеке, который одних только футбольных баек рассказал журналистам (а соответственно, и читателям) «МК» столько, что впору серию книг издавать? Из сотен и тысяч комментариев и интервью большого друга и постоянного эксперта нашей газеты можно создать многотомник, который запросто сможет конкурировать в плане объемности если не с полным собранием сочинений Ленина, то Диккенса точно.
Он прошел все футбольные ступени и попробовал себя во всех футбольных ипостасях. Воспитанник, а затем игрок команды мастеров, чемпион СССР и член национальной сборной, финалист еврокубка и лучший нападающий страны. После завершения игровой карьеры была работа в «Динамо» и олимпийской сборной, а затем пост главного тренера сначала в молодежной, а затем и в первой команде страны. Но последние 12 лет Гершкович посвятил себя работе в Объединении отечественных тренеров, которое создал и возглавляет с 2006 года. Возглавляет небезуспешно, что не осталось незамеченным на международном уровне — с 2016 года Михаил Данилович занимает и пост вице-президента Альянса европейских тренерских ассоциаций. А начинался этот футбольный путь ровно 60 лет назад. Начинался с фотоснимка, на котором маленький Миша Гершкович сидел на коленях у самого Льва Яшина. На коленях лучшего голкипера в истории мирового футбола, которому годы спустя нападающий Гершкович забьет в официальном матче.
На коленях у Яшина
— Михаил Данилович, как судьба свела вас в юном возрасте с Яшиным?
— Это было в Доме журналиста, что на Арбате. Мы — еще мальчишки — принимали участие в церемонии проводов национальной сборной на первый для нашей страны чемпионат мира в Швеции в 1958 году. Выучили стихи, прочитали их со сцены. А после представления сделали то знаменитое фото, на котором помимо Льва Ивановича были Никита Симонян и Игорь Нетто. Я был самым маленьким — вот Яшин и взял меня на колени. Этот снимок напечатали в крупных изданиях, а много позже, когда я уже заиграл, начал забивать, этот кадр вспомнили. И когда я в «Лужниках» забил гол в ворота Яшина, он подошел, похлопал меня по плечу, похвалил и с улыбкой сказал, чтобы я забивал не только ему.
— Спустя столько лет Яшин вас узнал?
— Незадолго до нашей встречи на футбольном поле я нашел ту фотографию и через знакомых передал ее Льву Ивановичу, чтобы он оставил на ней автограф. Так что во время матча он сразу понял, кто ему забил. А снимок с его росписью до сих пор хранится у меня дома.
— Можно ли вообще сказать, что в те времена отношения между футболистами были гораздо проще? Существовало некое спортивное братство?
— Мне сложно судить о том, как сегодня складываются отношения у игроков разных команд за пределами поля, но в наше время мы становились врагами только на время матча. Никаких проблем не было. Не помню ни одного случая, чтобы кто-то, например, специально наносил сопернику травму. Футболисты разных команд часто встречались в той же бане.
— Знаменитые Сандуны?
— Нет, мы больше любили Центральные бани, что располагались напротив «Метрополя». Там парилка лучше была, хотя бассейн хуже. В Сандуны ходили, когда игра была в воскресенье. В понедельник был выходной в Центральной, и мы собирались в Сандунах. Приходил массажист, работал с каждым из нас по очереди. А в Центральной зато были отдельные номера человек на 10–15, но в какой-то момент мы поняли, что о каждом посещении и нашем поведении докладывают торпедовскому руководству.
— Так вы в баню не просто париться ходили?
— Не скажу, что злостно нарушали режим. После бани любили зайти в кафе «Огни Москвы», которое располагалось на 15‑м этаже гостиницы «Москва». Заказывали всегда примерно одно и то же: сырокопченую колбаску, котлеты по-киевски и немного шампанского. Посидим немного, чуть выпьем и расходимся без лишних заводов.
— Крепкие напитки до этого, уже в бане, успевали принять?
— Да не было среди нас любителей крепкого алкоголя, но не стану говорить за всех спортсменов. Однажды после матча встретили в бане хоккеистов горьковского «Торпедо» во главе с Виктором Коноваленко (голкипер, двукратный олимпийский чемпион. — Авт.). Мы пивка взяли, они водочку попивают. И Эдик Стрельцов спрашивает Коноваленко: «Вить, а с кем вы вчера играли?». А Витя в ответ: «Почему вчера? Мы только завтра играем».
— Но все же нарушение спортивного режима имело место. А вы, уже став тренером, после этого лучше стали понимать своих игроков. Мол, и сам таким был.
— Критерием истины в любом случае остается результат. Во всем мире никто не смотрит, кто как себя ведет. Если ты даешь результат, то какая разница, чем ты занимался накануне.
— А сэр Алекс Фергюсон признавался, что у него во всех барах были информаторы, и он всегда знал, куда ходил Руни или где был Бекхэм.
— Информаторов и в наше время хватало, стучали на нас постоянно. Допускаю, что и сейчас может быть в любой стране нечто подобное. Но речь не о контроле, а об оценке качества игры. Если Руни что-то себе лишнее позволил, а затем вышел на поле и положил парочку, то кто его осудит? И Эдик Стрельцов мог хорошенько отдохнуть вечером, потом попариться в бане и на следующий день три мяча в ворота соперников отгрузить.
Тренер должен уметь найти подход к любому футболисту. И должен уметь меняться, ведь методы управления коллективом все время видоизменяются. То, что проходило с нами, к современным игрокам неприменимо.
— Кто из тренеров, с которыми вам доводилось работать, лучше всех умел чувствовать и адаптироваться к таким изменениям? Валерий Лобановский?
— С Лобановским мне, к сожалению, не довелось работать, но он умел выжимать из игроков все соки. Он очень заботился о своих ребятах, создавая им очень хорошие материальные и бытовые условия, не забывал о тех, кто заканчивал игровую карьеру. Из тех, с кем работал лично, то номер один для меня — Сан Саныч Севидов.
Считаю, что он был не до конца оценен в отечественном футболе. В 1961 году Константин Бесков ушел из ФШМ в ЦСКА, а на его место пришел Севидов. Я тогда играл за ребят на год старше, 1947 года рождения, и помню, как внимательно он относился к мальчишкам. А то время, когда я играл у него в «Динамо» в 28 лет, я вспоминаю с особой теплотой. Это был гигант тренерского цеха, досконально знавший и футбольную тактику, и психологию. Как он общался с игроками, как мог затронуть самые потайные струны души, заставив действовать футболиста на грани возможностей, через не могу! Баланс между поощрениями и наказаниями был выверен просто идеально. Сан Саныч любил повторять, что для коллектива страшно, когда кого-то незаслуженно наказывают, но еще страшнее, когда несправедливо поощряют. Эти слова я запомнил на всю жизнь.
«В Германии третье место на Евро‑2016 назвали бедой»
— Раз уж мы сравниваем футбол сегодняшний и былых лет, скажите, а дворовый футбол как явление прекратил свое существование?
— Дело в возможности играть в футбол, которая есть далеко не в каждом дворе и районе. В годы моей юности в районе Таганки, где я родился и рос, было много площадок. Три раза в неделю я тренировался в ФШМ, по воскресеньям были игры, а в остальные дни шли после школы во двор, делали из портфелей штанги ворот и гоняли мяч до изнеможения. Дворовый футбол раскрепощает, естественный отбор здесь достигает своего абсолюта, ведь ты должен продемонстрировать все, на что способен, вне зависимости от уровня партнеров и соперника. Моему поколению игры во дворе дали очень многое, но сегодня все иначе. Даже если удастся найти площадку, то занимающийся в спортивной школе паренек просто не сможет найти время погонять там мяч. У него же шесть тренировок на неделе, не до возни с соседями во дворе. Да и тренер не позволит.
— Тренер не прав?
— В наше время детский тренер получал зарплату 200–250 рублей в месяц, на которые мог достойно содержать семью. Сегодня этого нет. Отсюда в какой-то степени и подход, и отношение к делу. Порой беседую с получившими лицензию категории С тренерами, дающую право работать с детьми, и иногда за голову от их слов хочется схватиться. Несут, бывает, такое!
Это уже принесло свои негативные плоды. Дворового футбола почти нет, а тренеры, вынужденные думать о том, как прокормить семью, не успевают или не хотят работать над техническим оснащением. Вот и выросло целое поколение футболистов, которое с мячом на «вы». Для того чтобы это увидеть, необязательно посещать матчи младших лиг и дивизионов, а достаточно понаблюдать за действиями игроков первой сборной. Технические моменты ставятся в детстве. Мы в Объединении отечественных тренеров не первый год бьем в набат, привлекая внимание к проблеме, но нас не слышат. Тренерское сообщество исключено из управления футболом. На тех редких профессионалов, которые способны разработать и внедрить комплексную систему подготовки молодых игроков, не обращают внимания.
Не обойтись здесь и без поддержки государства. Тренер не должен думать, где взять деньги на форму для ребят, где проводить тренировки. А на деле тратит на это львиную долю своего времени. Хорошо, что еще есть такие люди, как Евгений Гинер, Леонид Федун, Сергей Галицкий, содержащие футбольные академии.
— Вы говорите о Федуне, но кто из собственных воспитанников красно-белых в последнее время добился серьезного прогресса, кроме регулярно вызываемого в сборную Ильи Кутепова?
— Уровень Ильи, на мой взгляд, пока еще не позволяет говорить о нем как о кандидате на место в основе национальной команды. Но дело не в отдаче школ и академий, а в системе. Еще лет двадцать назад разговаривал с руководителями «Милана» о работе их школы. Красно-черные тогда были в числе ведущих европейских клубов, и вот как они объяснили мне критерий определения успешности работы академии. Понятно, что пробиться в основу молодым парням было так же сложно, как сегодня воспитанникам «Барселоны» или «Реала», и в Милане говорили, что довольны, если игроки каждого выпуска будут суммарно проданы за те деньги, на которые можно купить одну готовую звезду в основной состав. В «Спартаке», насколько я понимаю, схожая философия. Но речь не только о «Спартаке» или ЦСКА. Школ и академий для такой большой страны, как Россия, просто не хватает. Нужны методики, нужна национальная программа. И мы готовы все это представить, разработать, внедрить. Но нас игнорируют.
— Часто именно германскую систему работы с детьми в футболе называют передовой, согласны?
— Дело не в каких-то незначительных нюансах, а в общей философии. Я каждый год посещаю тренерские конференции в Германии, а в России последняя состоялась почти 10 лет назад. Неужели не важно выслушать опытных тренеров, ознакомиться с их предложениями?
Особенно интересными эти конференции в Германии выходят по четным годам, ведь проходят они сразу после окончания чемпионатов мира или Европы. Там можно услышать интереснейшие доклады о последних тенденциях в развитии мирового футбола. И вот в 2016‑м, после окончания Евро, выходит к трибуне модератор конференции и объявляет: «У нас случилась беда: сборная Германии заняла лишь третье место. В связи с этим обсуждению ЧЕ‑2016 мы уделим лишь 45 минут, а остальные два с половиной дня будем обсуждать наши проблемы в детско-юношеском футболе». Мне, как специалисту из другой страны, было немного жаль, что подробного анализа Евро не будет, но не восхититься таким подходом со стороны немцев невозможно. Тренеры выходили к трибуне, спорили и даже ругались, но все они преследовали одну общую цель.
— За работой какого тренера вам интереснее всего наблюдать со стороны?
— Здесь многое зависит и от подбора игроков, что есть в распоряжении тренера. Мне нравится, что делает в «Уфе» Сергей Семак, приятно смотреть за работой Юрия Семина, Гаджи Гаджиева, Курбана Бердыева, но далеко не все их задумки позволяет реализовать качество имеющихся исполнителей. Но в работе этих специалистов видна системность и последовательность. А возьмем «Зенит» Роберто Манчини, укомплектованный на зависть остальным клубам РФПЛ, — я не понимаю, как эта команда обороняется, как атакует. А итальянец еще и говорит постоянно, что ему игроков не хватает.
— А кто из иностранных специалистов, работающих в России, вам понятен и симпатичен?
— Миодраг Божович приличный тренер, но, как мне кажется, он ограничен в своих возможностях. Когда он получил сильных исполнителей в «Динамо», он не смог ничего добиться. И в «Локомотиве» была схожая ситуация. А вот в «Амкаре», «Ростове» или «Арсенале» он смог проявить себя. Но ведь в этих командах и задачи перед ним стояли куда более скромные.
В нашем чемпионате есть определенная специфика, многое должно сойтись. Дик Адвокат успешно работал с «Зенитом», а у Андре Виллаш-Боаша и Мирчи Луческу не получилось. У нас почему-то каждый раз стараются подстроиться под приглашаемого иностранного специалиста, хотя надо иметь долгосрочную стратегию развития клуба, в которую должен вписываться приходящий тренер. Такая стратегия, которая, к примеру, есть в ЦСКА. Пришел Виктор Ганчаренко на смену Леониду Слуцкому и выжимает из команды максимум, а не начинает новую стройку. Как не изменилась и «Уфа» с приходом Семака. Не надо приглашать наставника, который сразу выгонит 15 и пригласит других 17 футболистов. Такой подход бесперспективен, он может лишь помочь набить карман временщикам, коих в нашем футболе хватает.
«Забил «Спартаку» два мяча, а меня назвали вруном»
— Ощущаете приближение 70-летия?
— Исполнится 70, и слава богу. Двигаюсь пока потихонечку, в футбол играю. Мы на стадионе «Труд» у моего друга Назара Петросяна обычно собираемся. Играем 5 на 5, 6 на 6. Иногда ветераны приходят, иногда ребята помоложе. Чайку после футбола выпить можем, поболтать.
— Это главная отдушина?
— У меня прекрасная семья, замечательные дети, много друзей и товарищей. Это моя главная опора и поддержка.
— Что стало главным разочарованием в игроцкой и тренерской карьере?
— Я, как и вся моя семья, с детства болел за «Спартак». И я очень хотел поступить в спартаковскую школу. Пришел на просмотр к тренеру. А за пару дней до этого я играл против спартаковской школы, мы крупно выиграли, а я, выступая за команду ребят на два года старше, забил два мяча. А тренер посмотрел на меня и говорит: «Это вот он нам два положил? Что за чушь? Не играл он против нас, а врунов я не беру». Вот сейчас вспомнил ту историю, и даже настроение испортилось, а какие тогда эмоции были — словами не передать. Братья в итоге отвели меня в ФШМ, а «Спартаку» я после этого всегда много забивал.
Что касается тренерской карьеры, то очень сложно было пережить, когда с молодежкой вылетели в первом же раунде плей-офф чемпионата Европы. Команда у нас была очень перспективная, но на первой же стадии нам в соперники достались испанцы, выигравшие в итоге турнир. Конечно, тяжело вспоминать матч со сборной Украины в Москве, когда Андрей Шевченко забил свой знаменитый гол. Но поездка на ЧМ-2002 в Японию и Корею стала самым сложным испытанием. Тогда тоже говорили, что группа у нас откровенно проходная, но… здесь Бесчастных не забил, там арбитр чистый пенальти в ворота японцев не поставил. Крайне болезненно переносил неудачу нашей сборной на том мундиале. И Олег Романцев очень переживал.
— Какие подарки ждете на юбилей?
— Не жду ничего конкретного. Отмечать буду в кругу родных и самых близких, так что их присутствие и есть главный подарок.
