«Первую неделю в России все бесило: водители — уроды, в магазине — люди злые, не улыбаются»
Дмитрий Куликов (слева) и Шон Кутюрье в финале Россия — Канада на ЧМ-2015. Фото REUTERS
Игорь
ЕРОНКО
34
Большое и откровенное интервью Дмитрия Куликова
– Вы всегда такой жизнерадостный?
– Если жизни не радоваться, о чем вообще думать можно? Я сам о себе не могу судить, но люди говорят, что я всегда жизнерадостный, улыбаюсь.
– Вы с детства такой?
– Может, я дурачок просто? Ха-ха.
– Я все удивлялся, что вы на диком позитиве в Хельсинки, но связывал это с тем, что вы сделали операцию на спине и наконец-то полностью здоровы.
– Может быть. После операции и до – как небо и земля. Не чувствую болей, которые меня беспокоили. Могу наслаждаться жизнью еще больше, чем раньше.
– Тяжело далось решение не делать операцию в середине сезона и подождать до лета?
– Все советовали вообще не делать операцию, потому что после нее уже нет пути назад. Конечно, не народными средствами пытался вылечиться, но не такими кардинальными. Уколы делал, упражнения, восстанавливался. Помогало, но лишь чуть-чуть. Последним резервом была операция, и как сделал ее – назад уже не смотрю. Это было лучшим моим решением. Пожалел, что не сделал ее раньше.
– Был ли риск здоровью, если вообще не делать операцию?
– Нет. Я постоянно этим вопросом занимался, делал упражнения. Ухудшений никаких не было, но и улучшений тоже.
– На чем сказывалось повреждение? На координации? Ловкости?
– Не знаю. Вы мне скажите, если нога постоянно немеет – это нормально? Можно с этим заниматься так, как раньше?
– А что именно за проблемы были со спиной?
– В копчике была грыжа, которая давила на седалищный нерв.
– Все из-за того злосчастного падения на калитку?
– Да, после этого все началось. Но с того момента, как это случилось и до прошлого сезона были времена, когда у меня вообще не болело.
– Был момент, когда болело так, что не могли встать с кровати?
– Был момент, когда я из машины не мог выйти. На игру.
– И что вы делали?
– Ничего. Губу закусывал и никому не говорил про проблемы. Выходил на лед. Это еще в "Баффало" было.
– Стоили ли того эти жертвы?
– Не знаю. Когда сейчас думаю об этом – может быть, и не стоили. Может, надо было раньше заняться этой проблемой. Опять же, я не доктор, не специалист, просто слушал советы врачей, которые говорили: "Не делай операцию, уколы тебе помогут. Все хорошо, у тебя не такая большая проблема". Да, лезть в спину – это всегда опасно. Но мне ничего не помогало, а делать что-то надо было.
– Генменджер "Джетс" Кевин Чевелдэйофф уверен, что вы наберете форму и будете играть на прежнем уровне.
– Я и сейчас могу на прежнем уровне играть, прекрасно себя чувствую.
– А главный тренер "Виннипега" Пол Морис сказал, что форму вы как раз еще не набрали.
– Значит, буду набирать. Для меня важнее всего, чтобы была игровая практика, игровое время. А если его нет, то как я могу форму набрать?
– Перед сезоном Морис говорил вам, чего хочет от вас в этом году?
– Чтобы я играл. Когда приехал в тренировочный лагерь, все удивились, в какой я форме. Я побил результаты всех своих тестов за прошлый сезон. Летом занимался только спиной и восстанавливался после операции, но все равно приехал в лучшей форме, чем в прошлом году. Не знаю уже, в какую еще лучшую форму мне нужно было входить. Понятно, что игровую практику на тренировках не наберешь, но с каждой игрой буду все лучше и лучше себя чувствовать.
– В Хельсинки вы уходили с тренировок последним. Обычное для вас дело?
– Да. Всегда после тренировок хотелось остаться, поиграться. Когда тренировка заканчивается, то нет ничего серьезного, можно просто передачи поотдавать с одного борта на другой, побросать. Что хочешь, то и делай. Мне всегда это нравилось. Сейчас я, конечно, не поэтому остаюсь после тренировок, а чтобы дорабатывать, форму набирать.
– В каком возрасте пришло понимание, что только через работу можно добиться успеха?
– У меня, наверное, до сих пор не пришло. Есть ребята, которые одно и то же едят, одним и тем же занимаются. У которых есть рутина, которую они всегда делают. Я так никогда не мог. Я радуюсь жизни в рамках того, что можно себе позволить.
– И что можете себе позволить из излишеств?
– Кока-колу выпить, например. Или я не могу, как некоторые другие ребята, постоянно есть одно и то же перед играми. Если я не могу смотреть на этот стейк, то я и не буду его есть. И не важно, как я себя чувствовал неделю назад после него, я съем что-то другое.
– Когда-то придете к тому, что все-таки лучше без излишеств?
– Навряд ли.
– Сергей Федоров рассказывал, что пришел к этому после 30.
– Да, чем старше становишься, тем больше замечаешь, что организм уже порой дает сбой.
– Что вас мотивирует?
– Когда был маленьким – желание не опозорить родителей, себя перед родителями. Сейчас – свое имя.
– Вы с детства такой?
– Может, я дурачок просто? Ха-ха.
Дмитрий Куликов (№5). Фото USA TODAY Sports
– Вы в 17 лет уехали за океан? Были ли к этому готовы?
– Был готов на все сто процентов. Если бы не был уверен, то и не пробился бы. Много есть примеров ребят, которые приезжают, и у них не получается. Когда уехал, я не знал языка, но была мысль в голове, что я хочу играть в хоккей.
– Эта была ваша инициатива или все-таки агента?
– Агент предложил мне и родителям. Для моей карьеры было лучше уехать в юниорскую лигу, чтобы на меня перед драфтом смотрело больше глаз. Как раз сезон драфта был.
– Как там осваивались без языка?
– Общался с учителем по английскому языку, который не говорил по-русски.
– Жестами объяснялись?
– По картинкам, еще фильмы смотрел.
– Быстро научились?
– Довольно быстро. Я играл в Квебеке, где французский язык более распространен, чем английский. К концу сезона я уже по-английски разговаривал лучше, чем некоторые игроки-французы.
– А французский знаете?
– Нет, надо было выбирать что-то одно.
– А шведский (жена Куликова – шведка. – Прим. "СЭ")?
– Шведский нормально.
– Из россиян, уезжающих в CHL, в НХЛ пробивается меньше десяти процентов. У вас есть объяснение, почему так?
– Не знаю, почему. Раз в год и палка стреляет… Ха-ха. 10 из 100 – получается, так и есть, раз в год.
– Многие едут туда с уверенностью, что выйдут на драфт, заиграют. И достаточно талантливые парни, много которых сгинуло. Оказались не готовы к другой культуре, менталитету?
– Может быть. Я могу по себе судить, когда уезжал, у меня не было никаких негативных мыслей, что что-то может не получиться или будет не так. Закрыл глаза на все минусы – что далеко от дома, что не говорю по-английски… Когда относишься с позитивом, то и к тебе больше внимания и относятся лучше. Как-то удачно попал, и команда была хорошая, где сразу стали много доверять, и тренер хороший, и коллектив. Все сложилось в тот сезон просто отлично.
– Через сколько почувствовали себя в Америке комфортно?
– Когда во Флориду приехал, мне сразу там понравилось. Лучше, чем в Липецке.
– Где лучше играть в хоккей, где всегда тепло, или где зима по полгода? Флорида и Виннипег – чуть ли не на разных полюсах.
– Из одного экстрима в другой. В хоккей лучше играть там, где команда побеждает. А жить лучше там, где тепло. Но когда команда хорошая, играешь и выигрываешь, везде приятно. В прошлом году в Виннипеге вообще супер было.
– Каково это – жить в Виннипеге после Флориды? Илья Брызгалов говорил, что никогда не поедет в Виннипег, потому что там слишком холодно после Аризоны.
– Мне нормально. Я никогда особо не брезговал жить в местах, где холодно. Мне наоборот даже нравится, когда снег, мороз. Там уже несколько раз снег выпадал, но таял.
– Какое место сейчас можете назвать своим домом?
– Флориду.
– На родину летом ездите?
– В последнем сезоне не был, потому что делал операцию. А так, да, каждое лето где-то на месяц приезжаю.
– Есть что-то в России, по чему скучаете?
– Просто ностальгия. Приехать посмотреть, что изменилось, что новенького.
– Березку обнять.
– Этим я и занимаюсь.
– Возвращаясь в Россию, чувствуете себя комфортно, или после 10 лет в Америке ощущаете, что что-то не то?
– Когда после первых сезонов приезжал, все прямо бесило первую неделю. Это не так, то не так, везде пробки, водители уроды, в магазине люди злые, не улыбаются. А потом привыкал и вливался, переставал все это замечать и становился таким же, как все.
– По возвращению в Америку все тоже бесило?
– И там плевался тоже.
– От того, что все улыбаются?
– Да.
– А жене в России нравится?
– Да. Когда мы там были в России?
– В локаут?
– Да, она тогда на месяц приезжала в Ярославль. Кстати, не ожидал, что жена так быстро адаптируется в России.
– В чем это проявлялось?
– Могла в магазин сходить купить продуктов, поговорить с людьми. Она стеснялась, но все равно говорила по-русски.
– Она выучила русский?
– Да. Не идеально, конечно, но диалог построить может.
– Вы ее учили?
– Да сама, еще с моей мамой разговаривала.
– Как вы познакомились с будущей супругой?
– Когда я во "Флориде" играл. По-моему, это был мой второй сезон. Она там работала, после игры и познакомились, на арене в зоне, где близкие ждут хоккеистов после матчей. Она работала няней девочки, которая знала одного из игроков. Мы разговорились, потом через фейсбук начали переписываться, встретились.
– Во время Кубка мира ваша жена со своими родителями болела за вас и сборную России, ходила на матчи в атрибутике. Во время крупных турниров ваша семья болеет за Швецию или за Россию?
– Всегда за Россию. А вы имеете в виду футбол или хоккей?
– Хоккей.
– Тогда всегда за Россию.
– А футболе за Златана?
– За Златана. Не за Швецию, а за Златана.
– Ваши родители быстро приняли Эмили?
– Вроде да. Может быть, поначалу было странно, но сейчас все хорошо.
– Когда были в России во время локаута, что ее удивило больше всего?
– Что-то такое точно было. Может, в голову мне придет, и я расскажу.
– Вы когда в Швецию приехали, чем поразила страна?
– Ну, Швеция – это то же самое, что и здесь, в Финляндии. Европейская страна. Но больше всего меня поразило то, что шведы какие-то параноики по поводу правил, законов. Я знаю, как в России: если никто не видел, никто не поймал, значит, что ничего и не было. А в Швеции если есть правило не заступать за линию, то никто не заступит никогда в жизни.
– У вас в семье как сейчас: живете по правилам?
– Нет, я по-русски все делаю.
– Жену, то есть, переучили?
– Ну, чему-то я у нее учусь, чему-то она.
– Может быть, это хорошо, когда у всех такая высокая социальная ответственность, и никто не переступает никакие черты? Или так скучно жить?
– Может быть, и хорошо. Но жить так точно скучно. Самое подходящее слово.
Дмитрий Куликов в "Баффало". Фото AFP
– Вы год провели в Баффало. Чем запомнился этот город?
– Тем, что я спиной в дверь врезался, и все. Ну еще на Ниагарский водопад ездил шесть раз. Больше там нечего делать.
– Мой коллега, рассказывая про Баффало, постоянно употреблял слово "дыра".
– Я более цивилизованный, чем ваш коллега.
– В целом городе делать нечего?
– Ну все. Сказали же, что дыра.
– Удалось забыть этот сезон в "Баффало"?
– Я все уже забыл, вы первый раз напомнили.
– У Джека Айкела действительно такое большое влияние в команде? Он по сути "сплавил" генменеджера и главного тренера.
– Не знал, что это он "сплавил".
– Говорят, что их убрали именно из-за того, что у него не сложились отношения с ними.
– Я не знал, что так все произошло. Может быть, это просто слухи. Понятия не имею, почему тренера и генерального менеджера уволили в один момент.
– Какой Джек человек? Крикливый, молчаливый?
– Американец такой. Избалованный.
– Когда вас обменяли в "Баффало", какой была ваша реакция?
– Телефон хотел в стенку бросить. Я вообще узнал об обмене из голосового сообщения. Не письменного, не по звонку. Проснулся, слушаю сообщение и там говорится: "Тебя обменяли…". Услышал что-то на "Б". До этого как раз слухи про "Бостон" были. Ну, думаю, "Бостон" – ладно, неплохо. Потом еще раз прослушал сообщение и все.
– Вы бы поставили Айкела на одну доску с Макдэвидом, как многие делали до драфта? Вы ведь играли против Коннора.
– Да, я знаю, что это такое. Я бы никого в лиге не поставил рядом с Макдэвидом.
– Даже Малкина или Кросби?
– Да.
– Вы на тренировке в Хельсинки сравнивали Лайне с Овечкиным. Все-таки можно сравнивать хоккеистов?
– Сравнить можно. Просто с Макдэвидом никто не сравнится.
– Настолько высокий уровень у Коннора, что рядом никто не стоит?
– Если человек набирает очки, когда ему этого хочется, как его с кем-то сравнивать?
– Чем наиболее силен Коннор? Михаил Григоренко объяснял, что Макдэвид одновременно может работать и руками, и ногами, и головой, а такое – большая редкость.
– Он прав. На сто процентов это так. Есть ребята, у которых хорошие руки, но они не могут пользоваться этим на высокой скорости. А Коннор может на высокой скорости убирать так же, как будто он стоит на месте. Плюс он набирает скорость за два шага. Ребятам надо, ну – мне надо, пять шагов сделать, а ему – два.
– Если выходишь против Макдэвида, то шансов нет?
– Не знаю. Есть, наверное. Если получится правильно подкатиться. Разве не видно, что он мимо защитников, как мимо стоячих, проезжает?
– Может, его просто "вырубить" надо?
– Может, просто надо не с ним откатываться, а в него бежать?
– Кто в "Виннипеге" лидер в раздевалке?
– Уилер, Бафлин. Это два основных лидера, которые больше всего разговаривают.
– Когда подписывали контракт с "Джетс", было ли вам важно перейти в сильную команду? И ожидали ли, что она выстрелит?
– Ожидал на сто процентов. Был полностью в этом уверен. Я знал, что у "Джетс" большой потенциал. Но когда сюда приехал, понял, что потенциал настолько большой, что можно выиграть Кубок Стэнли в ближайшие два года.
– Это стало ключевым фактором при переходе?
– Да, конечно.
– В чем феномен "Вегаса"?
– Поймали кураж в начале сезона, город за ним встал. И теракт сплотил команду и город. Клуб получил большую поддержку. И так на кураже "Вегас" пошел. Но сейчас он – этот кураж – закончился.
– Было занятное исследование американских журналистов по поездкам других команд в Лас-Вегас. Все обычно приезжали за несколько дней, а что еще делать в столице развлечений, если не развлекаться, и "Вегас" дома всех выносил. А потом проигравшие, отоспавшись, играли намного лучше.
– Мне кажется, все команды планируют ужин новичков в Вегасе. Если за три дня приехал, то, конечно, нужно сделать командную вечеринку.
– В Вегасе она могла затянуться не на одну ночь, а на три?
– Не знаю. У каких-нибудь команд могла бы.
– У вас как прошла?
– Отлично. Но не три дня.
– Что на таких вечеринках происходит?
– Да просто ужин, один бокал вина и все. Новички платят.
– В прошлом сезоне кто проставлялся у "Джетс"?
– Лемье и Коннор.
– Стихи читали?
– Ну да. Кто стишки, кто песни пел. У кого какие творческие таланты были.
Кайл Коннор (№81) празднует гол с Дмитрием Куликовым (№5) и Блэйком Уилером. Фото AFP
– Пол Морис рассказывал, что опыт работы в России помогает ему в НХЛ.
– Опыт, который в "Магнитке" получил?
– Да.
– Я не знаю, какой он там получил опыт.
– Есть ли в его системе что-то уникальное, чего вы не встречали ранее?
– Я бы сказал, что наша команда отличается тем, что мы играем быстро. Не то что у нас хоккеисты скоростные. Мы из защиты в нападение быстро переходим. И когда шайбу теряем – быстро накрываем соперников. Я не знаю, как сейчас в России играют. С российскими тренерами не общаюсь, так что не в курсе, какие у них тактики.
– Во "Флориде" вы больше играли в атаке, чем в "Виннипеге". Сложно было перестроиться?
– Нелегко. Хочется всегда с шайбой больше играть, больше времени в нападении проводить. Но если брать игру в защите – то в этом тоже свой кайф есть. Когда получаешь удовольствие от того, что не даешь забивать первым двум-трем звеньям. Другой команды. Не своей, конечно.
– В последнем сезоне у вас снизилось количество хитов. Стали играть аккуратнее?
– У меня не было никогда такой мысли, что надо играть аккуратнее. Что надо меньше удаляться – это само собой. А хиты – система у нас такая, что меньше шансов появляется для силовых приемов. Мне больше нравилось, когда на открытом льду хиты применяешь. Но с нашей системой такой возможности особо нет.
– А в чем суть? Емелин объяснял, что "Нэшвилл" играет в средней зоне "1-3-1", а левый защитник остается последним и отвечает за подборы, поэтому у него количество силовых приемов снизилось.
– У нас тоже с расстановкой в средней зоне это связано. Потому что защитники не то что пассивно играют, но нападающие много работы делают. Заставляют соперника вбрасывать шайбу в зону. И мы больше на подбор играем, чем встречаем чужих нападающих.
– Вам это нравится? Или хотелось бы больше игры "один в один", чего-то повеселее?
– Повеселее – может, и хотелось бы. Но мне нравится, что соперники нам шайбу отдают. А силовые приемы мне тоже нравятся.
– Лучше в сильной команде, но меньше играть в атаке, или в слабой по 30 минут, не вылезая из большинства?
– Как игрок командный – я скажу, что лучше меньше, но в сильной. Но в душе – лучше играть больше и стараться слабую команду сделать сильной.
– У вас были случаи в карьере, когда соперники после ваших хитов получали травмы. Что вы обычно чувствовали в таких случаях?
– Смотря кого травмируешь. Есть такие люди, которых хочется травмировать. Но я не буду имена называть.
– Давайте хотя бы одно?
– Нет.
– А бывало такое, что стало стыдно?
– Когда дисквалификацию получил за прием против Тайлера Сегина. Неприятно было, потому что знал, что промахнулся немного.
– Извинялись?
– Шон Торнтон ему отправил сообщение от меня.
– Те, кого хочется травмировать, они трэштоком выводят? Или грязными приемчиками?
– Больше действиями исподтишка. Тычками, "укольными" приемами.
– Слова вас не трогают?
– А что слова? Все одно и то же говорят. Это как фоновый шум, на который внимания не обращаешь. Блокируешь его. Каждую игру одно и то же. Я не знаю, почему это до сих пор смешно или кого-то задевает.
– Можете процитировать?
– Нет. Потому что это не для детей, если это в "Спорт-Экспрессе" будет.
– Фантазии у них нет?
– Скорее всего.
– Если против русских играете – можете кому-то по-русски пригрозить?
– Мне кажется, все русские друг с другом дружат на льду.
– Если вспомнить хит Овечкина против Малкина, с этим трудно согласиться.
– Это уже личные какие-то отношения.
– Допустим, у вас есть возможность привезти Панарина в борт. Вы же привезете?
– Конечно. Но вопрос ведь в том, могу ли я по-русски кому-то пригрозить. А зачем это делать?
Дмитрий Куликов на Кубке мира-2016. Фото AFP
– В прошлом сезоне вы говорили, что нашли хоккейное счастье в "Виннипеге". Так ли это, или вы все еще на пути к нему?
– Мне все нравится. Единственное, что сейчас небольшие проблемы после травмы. Надо форму набрать. А так – все хорошо. Коллектив в команде вообще супер. И команда настолько сильная, что Кубок Стэнли стоит в задачах уже в этом сезоне.
– Нет страха, что могут обменять, если так и будет с игровым временем? К примеру, в "Баффало".
– "Баффало" у меня в списке клубов, куда меня не могут обменять. А всего их у меня шесть.
– Какие еще?
– Лучше помолчать.
– СКА и "Локомотив"?
– Тоже notrade, ха-ха.
– Никогда не задумывались о том, чтобы вернуться в Россию?
– Нет.
– А если локаут?
– Если будет локаут – значит, буду отдыхать от хоккея.
– В "Локомотив" больше не поедете?
– Я не то что в "Локомотив" больше не поеду, я просто говорю, что если локаут – лучше отдохну от хоккея.
– Перерыв какой-то сделаете?
– Да. Если будет – то через два года.
– А вы как думаете, локаут будет?
– Скорее всего, да. Но это по слухам. Не мое личное мнение.
– Следующей осенью будет голосование по возможному выходу из Коллективного соглашения. Вы как собираетесь ? За выход?
– Нет. Я бы оставил все как есть.
– А как же "эскроу"?
– Какие-то должны быть с нашей стороны уступки. Мы что-то должны дать, они что-то должны дать.
– А как же Олимпиада? Сейчас она в Коллективном соглашении не упоминается.
– Разве? Я думал, что они хотели посмотреть, сколько денег сохранят, если НХЛ не поедет.
– Совершенно точно нет такого пункта.
– Ну тогда Олимпиаду надо включить. Но разве нужно из-за этого локаут устраивать?
– Гэри Беттмэн на днях сказал, что Олимпиада лишь мешает. Вы не думаете, что участие в Играх может стать веским доводом в пользу того, чтобы выйти из Коллективного соглашения?
– Не думаю.
– Почему вам настолько не интересна КХЛ, что даже если будет локаут, вы в ней играть не собираетесь? Да и говорили, что не следите за лигой, не смотрите. Что такого плохого произошло?
– Ничего плохого не произошло. Просто я вообще хоккей в свое личное время не смотрю. Даже за НХЛ не слежу. А если уж за НХЛ не слежу, как следить за КХЛ? Дело не в лиге. Внимания просто не уделяю. Это не к КХЛ относится. И ни к кому в КХЛ.
– То есть как только выходите с арены – забываете о хоккее?
– Да.
– А за сборной-то следите?
– Олимпиаду смотрел. Это интересно было. А матчи регулярного чемпионата КХЛ – это не так интересно.
– Помните момент, когда немцы в финале повели?
– Помню. Подумал еще: "Ну все. Как так?". Хорошо, что вывезли. Это все сила воли. Уверенность. Я знал, что немцы умеют играть. Мы им проиграли на ЧМ-2011 на групповом этапе. Так что я эту сборную Германии запомнил.
– Но все-таки это больше говорит об уровне Олимпиады, довольно низком, а не о сборной Германии.
– Конечно. Без лучших игроков уровень будет намного ниже. По-другому и быть не может. Он был невысоким. Но и не низким. Все старались. Всем медали за старание.
– Стало ли золото от этого менее ценным?
– Нет, конечно. Кто вспомнит через 20 лет, что на Олимпиаде не было лучших игроков мира?
– Я.
– Все равно, олимпийское золото – это олимпийское золото.
– Если бы вам предложили на выбор Кубок Стэнли и золото Олимпиады, что бы вы выбрали?
– Хм. Кубок Стэнли. Все-таки столько лет отдал, столько здоровья своего положил и труда, чтобы хоть в плей-офф попасть один раз. Ну не один раз – уже трижды выходил. Но все равно, добраться до Кубка Стэнли – это намного сложнее, чем выиграть Олимпиаду. Сколько в НХЛ матчей, какое расписание – намного сложнее. И конкуренция другая. В НХЛ собраны лучшие игроки со всех стран.
– И претендентов на титул побольше.
– Я вообще считаю, что на начало сезона у всех команд – 31 – примерно одинаковые шансы на Кубок Стэнли.
– Даже у "Баффало"?
– Ха-ха. У них тоже есть. "Сэйбрз" вроде неплохо начали сезон. Слышал, что у них побед больше, чем поражений. Впервые за две тысячи с чем-то дней.
– Как часто вы вспоминаете МЧМ-2009 и ту злосчастную ошибку в полуфинале против Канады?
– Вообще не вспоминаю.
– Ни разу даже не пересматривали гол Эберле?
– Миллиард раз пересматривал. Сразу после того, как это произошло. Миллиард разных продолжений было у меня в голове. Но что произошло – то произошло. Ничего тут уже не сделать.
– Вас "замкнуло" в тот момент?
– Нет. Как вратарь шайбы пропускает – так и у меня. Мимо меня пролетела, и все.
– Могла ваша карьера сложиться по-другому, если бы не тот случай?
– Единственное, что, может быть, мы выиграли бы тогда золото. А не взяли бронзу. В этом – по-другому. Но и бронза тоже хорошо.
– Тренерский штаб сборной России с вами на связи? Интересуется, как у вас дела?
– Раз в год – когда в сборную вызывает.
– А скауты?
– Скауты на связи. Спрашивают, как самочувствие.
– Если что вдруг – приедете на чемпионат мира?
– Конечно. Не факт, что буду свободен. Но готов. Всегда готов.
Хельсинки — Москва
