Вячеслав Караваев: «Может, через пару лет в «Челси» окажусь. Все реально, если работать!»

Вячеслав Караваев на тренировке "Витесса". Фото twitter.com/MijnVitesse/

Игорь
РАБИНЕР

12

Обозреватель "СЭ" встретился в Арнеме с защитником "Витесса", который рассказал о причинах отъезда в Европу, конкуренции в ЦСКА, особенностях работы с Леонидом Слуцким и вариантах продолжения карьеры.

"Сегодня Караваев – железный игрок основного состава "Витесса" и один из его игровых лидеров. А в плане бытовой приспособленности тому же Головину нужно на него равняться". Это – главный тренер голландского клуба Леонид Слуцкий.

"У нас отличная связь с Карой и на поле, и за его пределами. Уверен, в своей карьере он далеко пойдет!" А это – норвежский вундеркинд Мартин Эдегор, арендованный "Витессом" у мадридского "Реала". 20-летний хавбек, с которым на моих глазах российский правый защитник действовал на одном фланге, и оба получали от этого явное удовольствие.

В общем, у 23-летнего основного игрока пятого на сегодня клуба голландского чемпионата все хорошо. В чем я убедился и на матче против "ВВВ-Венло", и двумя днями ранее, более часа общаясь с этим умным парнем. Мыслящим, как мне показалось, на добрый тридцатник. Чему поспособствовали и ранний отъезд в чужие страны, и необходимость там адаптироваться, и личная жизнь – девушка Караваева по профессии сценарист, окончила ВГИК. Каждодневное общение с хорошо образованным человеком, чем может похвастаться, мягко говоря, далеко не каждый футболист, развитию личности тоже ведь помогает. Как и успешное изучение иностранных языков: у Караваева свободные и английский, и чешский. Перебирался-то он в "Витесс" после трех с половиной лет в чешских клубах, последним из которых была пражская "Спарта".

А ведь, в отличие от 1990-х, российских легионеров сейчас – не сотни, а единицы. И если раньше они бежали от отечественной бедности и были (советская школа!) активно востребованы за границей, то теперь у них дома есть все с раннего возраста, а за рубежом интерес к россиянам как раз вял. Вот и получается, что уезжают только смельчаки, которых что-то подталкивает идти путем, обратным общепринятому.

Денис Черышев почти всю жизнь живет в Испании – ему и уезжать-то никуда не надо было. Александр Головин отправился в "Монако" полгода назад – и пока только начинает привыкать. Так что из тех, у кого в последние годы получилось в более или менее неплохих чемпионатах, можно вспомнить только троих – Караваева (в первый сезон в "Спарте" признанного лучшим игроком команды), лучшего ныне снайпера чемпионата Чехии Николая Комличенко и Антона Митрюшкина. Вратарь "Сьона" в 20 лет ухитрился даже стать капитаном приличной швейцарской команды, но затем получил тяжелую травму, из-за которой пропустил целый год и лишь сейчас возвращается к полноценным тренировкам.

А у Караваева вышла удивительная история – не заиграв тинейджером у Слуцкого в ЦСКА, он в итоге попал к тому же тренеру в "Витесс". И теперь тот на него не нарадуется. Хотя "троллит" его в неигровой обстановке – мама не горюй.

Когда мы с тренером общались после игры, как только защитник оказался в зоне достижимости его голоса, комплименты в адрес Вячеслава Слуцкий резко оборвал фразой: "Караваев вообще не умеет играть в футбол. Он просто клоун, кто его купил – не знаю!"

Кара, как все его называют в Арнеме, впрочем, еще со времен ЦСКА привык. Да и знает, что самым хлестким шуткам у Слуцкого всегда подвергаются те, кому он доверяет больше всего.

Вячеслав Караваев с Леонидом Слуцким. Фото Игорь Рабинер, "СЭ"

– Вы изначально были настроены на ранний отъезд в Европу? Или просто так сложилось? – начинаю беседу с Караваевым.

– Скорее сложилось. В ЦСКА в тот момент мне, 18-летнему, в состав было пробиться объективно сложно. После школы отыграл год за дубль и перешел в основу, с которой тренировался – играя, как и раньше, за дублеров. За первую команду провел как раз при Леониде Викторовиче (Слуцком. – Прим.И.Р.) пару матчей. А потом надо было расти.

Понимал, что на следующий сезон играть за ЦСКА не буду. Спортивным директором клуба тогда был Олег Яровинский (ныне ассистент главного тренера "Витесса". – Прим.И.Р.), и мы с моим агентом Иваном Бакулиным пришли к нему, и я сказал: "Хочу в аренду". Когда Олег ответил: "Сейчас посмотрим, что есть в ФНЛ", мы тут же отреагировали: "Нет-нет. Лучше Чехия, Польша или что-то подобное. Зарубежные чемпионаты – не топовые, но те, где дают шанс прогрессировать". Яровинский призадумался: "Да, это хороший вариант". Я уехал в отпуск, и там раздался звонок от Олега: "Есть предложение из "Дуклы".

– Ваша реакция?

– Сразу сказал: "Еду". Даже без секунды размышлений, правду говорю! Приехал из отпуска, собрал чемодан и поехал в Прагу.

– Откуда вы такой самостоятельный в сегодняшнем российском футболе взялись?

– Сам себе задаю вопрос – почему так отреагировал. И не могу дать ответ. Молодой был, раз – и решил. Ни на секунду не пожалел об этом. Да, чемпионат не относится к числу ведущих в Европе, но молодежи там помогают расти. Три с половиной года в Чехии для меня были – супер. Вырос как игрок, в Лиге Европы выступал…

– Неужели все так легко было?

– Нет, конечно. На самом деле не понимал, куда еду. Всю жизнь же в ЦСКА был – школа, дубль. И, когда сошел с этого пути, реально столкнулся с проблемами. Не знал языка, помочь было некому. Два месяца безвылазно сидел дома, не знал, куда себя деть и что делать.

Потом потихоньку начал чешский язык учить. Что-то услышал, запомнил, записал… Английский в школе знал немного, но разговаривать поначалу боялся. Но постепенно заговорил. Другого варианта не было. Без коммуникации реально пропал бы.

– По-русски там уже никто не говорит?

– Только те, кому 60 и старше. В "Спарте" в офисе человек такого возраста был, который со мной по-русски разговаривал. Ну и Радослав Ковач, разумеется. А молодежь – нет. Хотя языки довольно похожи, и мне это наверняка помогло чешский выучить. И шутки начать понимать – этого в любой команде любой страны хватает. Помню, играли со "Спартой" в Ростове, кажется, в минус 17, и я отморозил палец ноги. На следующий день в обувь влезть не мог. Мне больно так, что кричать хочется, а команда животы надрывает: "Русский замерз в России!"

– Второй переезд – из Чехии в Голландию – получился уже более легким?

– Сложности были только футбольными. В Чехии игра, как у нас, физическая и довольно закрытая. А в Голландии футбол быстрый, техничный, можно сказать – без обороны. Поэтому много хоккейных счетов – 5:2, даже 7:3. Когда Леонид Викторович пришел – первым делом выстроил игру в обороне. И это, считаю, правильно, потому что сзади был хаос.

А в плане общения проблем вообще не было! По-английски здесь все говорят. Девушка моя вначале боялась разговаривать, но мы проводили много времени с одноклубниками и их подругами – так и она втянулась. Больше всего времени проводим со словаком Матушем Беро, с которым могу и по-чешски разговаривать. Наши подруги тоже сдружились. Мы – на тренировку, они в это время могут в Амстердам съездить.

– Голландский не начали учить?

– Начал. Но пока вообще не идет – очень сложный. Хотя есть пример для подражания. Учим язык вместе с Яровинским и англичанином Максом Кларком. Олег немного знает немецкий, ему проще – языки похожи. Помню, сидим в клубе, и кто-то задает ему вопрос на голландском. Так он начинает отвечать! Ничего себе, думаю, вроде вместе начали учить, Олег уже шпарит, а я ни слова не могу сказать. Макси еще тяжелее – он же иностранные языки раньше вообще не учил…

– Слуцкий приводит вас в пример Головину в плане социализированности. И на двух иностранных языках говорите, и дом в Арнеме уже купили.

– Общаюсь с ребятами много – это правда. А насчет дома – тут просто это выгоднее, чем платить аренду. Они же тут квартиры и дома без мебели сдают, и ты выбрасываешь на нее кучу денег.

– Но действительно вошли во вкус европейской жизни? И чувствуете ли себя уже европейцем?

– Если честно – чувствую. Хоть и родился, и вырос в Москве, в Новогирееве, после Европы домой приезжаю – и тяжело. Какая-то суета, все несутся. Непривычно уже. Прага-то хоть большой город, а здесь – вообще тишина. И я уже втянулся в этот ритм жизни. От футбола ничто не отвлекает. Мне все нравится. Вот два велосипеда купил, ездим на них с девушкой, как обычные жители Арнема. Сейчас, правда, для великов уже холодно.

– И скучно не бывает? Вам же всего 23.

– Не сказал бы, что тут скучно. С ребятами в команде общаюсь, с девушкой. Она ВГИК закончила, теперь времени у нее стало больше. Но случаются проблемы с визами, поскольку мы не женаты. Поэтому иногда неделю-другую приходится проводить без нее. Город маленький, но никакого "дня сурка" нет. Из Арнема час езды на машине в Амстердам, Дюссельдорф. Оберхаузен – классный город, Гаага, Гронинген красивы. Здесь все близко.

– И предматчевых сборов не бывает.

– Если игра в 16.45, мы всегда собираемся утром и на два часа заезжаем в отель. А заездов накануне действительно нет, причем ни у кого. Приезжаешь в цивильном клубном костюме – и на игру. Галстуки не нужны, достаточно рубашки или водолазки.

– Советуете всем молодым россиянам идти вашим карьерным путем?

– Не стоит обобщать. У каждого – своя история. Тот же Головин в основе ЦСКА сразу заиграл – и в чемпионате, и в Лиге чемпионов. Даже на чемпионат Европы в 20 лет поехал. Тем не менее все равно не остался и отправился в "Монако".

Я же уехал из России, потому что не играл. А был бы в составе армейцев постоянно – остался бы. У меня получилось пробиться через маленькие европейские клубы. Кто-то другой, попав в непривычную жизнь, замкнулся бы – и ничего не вышло.

– А вы могли бы сгинуть, попав в аренду в ФНЛ. Как произошло со многими.

– Все случаи, мне кажется, единичные. Зинченко перешел в "Уфу", выстрелил, "Манчестер Сити" его купил. Но кто скажет, что это система? Если ты играешь в составе большого клуба, выступающего в еврокубках, – какой смысл уезжать? Таким ребятам, как Чалов.

– Видели гол Чалова в матче "Реал" – ЦСКА, да и саму игру?

– Конечно! Приятно. В первую очередь за молодых ребят. С тем же Федей Чаловым тренировались вместе за основу ЦСКА. "Реал" обыграть на "Сантьяго Бернабеу", забить, трешку отгрузить – это мечта! "Реал" – это в любом составе "Реал". Тем более на его поле.

– Когда тренировались с Чаловым, понимали, что из него может многое получиться?

– Конечно. Если человека, почти минуя дубль, сразу берут в основу, то потенциал ясен. Да, с ходу что-то не получалось, тем более что тогда в ЦСКА был Думбья. Конкурировать с ним было невозможно. Но потом Сейду ушел, курс у клуба сменился. Парень понял, что тренер доверяет. Началось это, кстати, со Слуцкого. Еще при нем Федя стал играть и забивать, понял, что может играть на таком уровне.

– С кем-то из нынешних армейцев поддерживали связь?

– Нет. Эти ребята на три года младше. Особо их не знаю.

– Зато двое из того ЦСКА, в котором мелькнули вы, теперь вошли в тренерский штаб "Витесса".

– Братья приезжали на базу "Витесса" в декабре, мы нормально пообщались. Конечно, пока мне сложновато представить их тренерами – только что на поле выходили. Но почему нет? Сейчас у них будет отличная возможность многому научиться у Леонида Викторовича, получить хорошую тренерскую школу.

Помню, когда я только пришел в основную команду ЦСКА, и там обсуждалось, во сколько тренировка начнется – раньше или позже. И вдруг Вася Березуцкий сказал: "А вот пускай Караваев назначает!" Я, молодой, вообще в шоке был! Что и кому мог там сказать? Язык вообще проглотил, а старшие ребята поржали.

Вася – всегда веселый, Леша – поспокойнее. Они и помогали, и "пихали" на тренировках. Но всегда по делу. В декабре вот вспоминали как раз, и они спрашивали: "Кара, а что не по делу было?" Это нормально! Когда молодыми были – все через это проходили.

– Акинфеева вы как молодой боялись?

– Нет. Это кажется, что он закрытый. Но с ним и поговорить вполне можно, и пошутить. В какой-то мере я тоже закрытый. В том смысле, что не люблю личное выносить на публику.

– Не относитесь к той категории людей, которые выставляют в Инстаграм каждый чих?

– Точно нет. А что мне выставлять, если даже личного автомобиля нет? (смеется) "Витесс" мне выделил "Фольксваген Гольф", его мне вполне хватает. А в Москве спокойно на метро езжу. Меня там и не узнает никто, в отличие от Арнема.

– Слуцкий рассказывал мне, что в присутствии других людей говорит с вами по-английски.

– Это нормально – чтобы все понимали. Когда он только пришел, было такое, что в начале тренировки он мне что-то по-русски говорил. Ребята подходят: "Что тренер сказал?" Я им переводил, естественно. Но это и мне было не очень комфортно, чувствовал себя каким-то особенным. Из-за этого и перешли на английский. А вне поля иногда можно что-то по-русски сказать – и со Слуцким, и с Яровинским.

– Местные футболисты вас подначивают на тему, что вы одной национальности с главным тренером?

– Нет. Еще и потому, что я пришел в "Витесс" за полгода до Леонида Викторовича. Какие-то шутки, конечно, были – но, поскольку он все время в команде говорит по-английски, иной раз даже забываешь, что тренер русский.

– Слуцкий в нашем разговоре назвал вас "железным игроком основы" и добавил, что в этом сезоне вы резко прибавили в отборе. Согласны?

– Если честно, в 18 лет в ЦСКА у меня были проблемы в обороне. Поэтому, может, и не получилось дорасти до основы. Откровенно говоря, у меня есть хорошие качества в атаке, а игра сзади долгое время хромала. Когда уходил в аренду в "Дуклу", Леонид Викторович показал мне, что ему не нравится. Сели, он мне все разложил на видео. Сколько тренеров у меня в карьере сменилось – он единственный, кто четко показал, что не так. И почему мне пришлось уйти.

Мне этот разговор со Слуцким на самом деле помог, подстегнул. Понимал, что без качественной игры в обороне мне, защитнику, никуда. Когда Слуцкий пришел в "Витесс", мне было проще понимать его требования, поскольку в ЦСКА было примерно то же самое. Действительно, в обороне прибавил, потому что стал внимательнее слушать, да и вообще повзрослел, набрался опыта.

– То есть, вспоминая тот разговор, обид на Слуцкого, что не дал настоящий шанс в ЦСКА, у вас не было?

– Какие обиды? Я дебютировал в основе ЦСКА при Слуцком, а это дорогого стоит. Конечно, не закрепился, но это жизнь. И мне, наоборот, приятно было встретиться с этим человеком в другой стране. Он же в ЦСКА два раза пытался из меня левого защитника сделать, понимая, что с Мариу Фернандесом мне конкурировать сложно. Но мне тяжеловато было.

– Почему? По словам Слуцкого, левая нога у вас нормальная.

– Не сказать, что топ, конечно, но явно не для ходьбы. Просто как-то неуютно чувствую себя на этой позиции. Почему – не знаю. Помню, начал он ставить меня слева на предсезонке, когда мне было 18. "Возили" меня тогда прилично. Полгода после этого были не особо, за основу не выходил – и случилась первая аренда в "Дуклу". После второй аренды, в "Яблонец", Слуцкий опять готовил меня налево. И снова не получилось.

– Правый защитник вы с детства?

– Нет. Начинал в атаке, в школе перепробовал много позиций, но в основном крайнего полузащитника играл. Из-за этого и есть атакующие навыки.

– Практически все крайние защитники в России – переделанные фланговые хавбеки.

– Так и есть. А однажды в школу ЦСКА пришел Александр Гришин, и, когда мне было лет 14, переделал меня в правого защитника. Был турнир в Италии, основному правому защитнику визу почему-то не дали. Александр Сергеевич ко мне подошел: "Сможешь сыграть?" А я всегда отвечал: "Смогу". Потому что мне играть хотелось, главное – на лавке не сидеть. Он поставил, и я просто здорово сыграл.

Потом в полузащите еще выходил, но постепенно Гришин перевел меня на место правого защитника. В дубле уже был только там. Так что, пусть и не с восьми лет играю на этой позиции, но с 14.

– До того, как выстрелил Головин, у вас со сверстниками были разговоры, – что, мол, тут делать, в ЦСКА все равно молодых не ставят?

– Конечно. "Молодежи нет, всех одних и тех же ставят". Но за то время, что я в ЦСКА был, эти "одни и те же" все выиграли! Что тут можно сказать? Объективно, если ты приходишь в команду, то должен превосходить своего конкурента. В 18 лет. Естественно, через год тренировок с такими футболистами ты должен прогрессировать – и однажды выстрелить. Главное – тренироваться и не канючить: "Да вот, меня не ставят, я уйду, может, там получится". Если ты тут не тренируешься и якорь бросаешь – как где-то еще может получиться?

– В вашем поколении армейцев были футболисты, которые могли бы проявить себя так, как нынешние?

– Самым талантливым считался 1996-й – на год младше меня. Головин, Чернов, Макаров. Но и у нас по юношам год хорошим считался. Как и 1994-й. Но сейчас на высоком уровне вообще никого нет. Странно – в 16 лет рвали всех, "Ювентус" на турнирах обыгрывали, а в большой футбол почти никто не вышел. Смотришь, сколько молодых выходит в люди в том же "Аяксе", и вспоминаешь, что по юношам мы их обыгрывали. Всегда задавался вопросом, почему так происходит.

– Не каждому футболисту удается попасть в топ-клуб страны – в вашем случае "Спарту". Да еще и быть признанным лучшим игроком сезона.

– "Спарта" хотела меня еще после "Дуклы". Даже Олег (Яровинский. – Прим.И.Р.) говорил, что есть интерес. Но только один человек в клубе настаивал на моей кандидатуре, остальные были категорически против. Взяли немца, который провел всего пять матчей за сезон. Я тем временем уехал в "Яблонец", где отыграл сезон еще лучше, чем в "Дукле", и в Лиге Европы себя показал. Вернулся, опять не получилось в ЦСКА закрепиться – и тут "Спарта" уже больше настойчивости проявила. Решила, что меня надо купить.

Когда переходил туда, понимал – это большой клуб. Его знают в Европе, он постоянно в группе Лиги Европы выступает. Мысли разные были – мало ли, перейду и, как в ЦСКА, играть не буду. Но, когда меня поставили на два матча, отыграл, наверное, лучше, чем когда-либо в жизни. После этого со стороны тренера Зденека Щасны доверие было полное. Весь сезон на этой ноте прошел. Он, кстати, сейчас вернулся и вновь возглавляет "Спарту". Рад за этого человека.

Кроме него, помогал мне и Радослав Ковач, работавший спортивным директором. По-русски с ним все время разговаривали, друг друга подкалывали – естественно, на армейско-спартаковскую тему. Я ему всегда напоминал про 5:1 в "Лужниках" – он в том матче играл. Ему тоже находилось что ответить. Смеялись по-доброму. В общем, все сложилось здорово.

– В отличие от второго сезона, когда "Спарту" возглавил итальянец Андреа Страмаччони, и зимой вы ушли в "Витесс".

– Да – три месяца, получается, не играл. В первых матчах выходил на поле, все вроде бы шло нормально. При этом тем летом у меня были предложения из Европы, "Лацио" интересовался. Но пришел Страмаччони, красиво сказал: "Кара, хочу, чтобы ты остался. Хочу, чтобы ты был счастлив, и у тебя все было супер!" Меня от таких слов проняло: "Тренер, хочу с вами поработать, готов еще на сезон остаться. Я провел хороший сезон, сейчас строится новая команда, и понимаю, что нужен ей".

Через месяц-полтора он ко мне подходит: "Кара, я дам тебе отдохнуть, а то график напряженный, сейчас Лига Европы была". Это мне уже показалось странным. Играл-то нормально, на своем уровне. А потом на вторую игру не ставит, третью, четвертую…

Сам, естественно, к нему не пойду, не буду говорить: "Что такое?" А Страмаччони ничего не объяснял. Просто через полтора месяца подошел и говорит: "Кара, я дам тебе шанс на Кубок". Только тут я и спросил, что вообще происходит. "Я посчитал, что твой конкурент больше поможет нам на этой позиции".

Вышел на Кубок и, откровенно говоря, сыграл не очень. Настроение было подавленным, и преодолеть это не смог. Хотя тренировался с таким же желанием и самоотдачей, понимал – если брошу работать, сгнию здесь и закончу с футболом. Даже на дополнительные тренировки по тайскому боксу ездил.

– Это еще зачем?

– Физику подтянуть. В течение полутора месяцев делал это раза два-три в неделю. Перед игрой на предыгровой тренировке говорят: "Ты не в заявке" – было и такое. Сразу звоню тренеру по тайскому боксу, что приеду, потому что играть не буду. Тренировался вечером и утром в день игры.

– Страмаччони вы так и не поняли?

– Он – тренер, мы – футболисты. И должны понимать, что он имеет право на решение не в твою пользу. Может, ему нравится другой тип игрока на этой позиции, и он будет его ставить. Четыре-пять матчей я хоть в заявке был, а потом и из нее выпал. Один раз вышел на выезде, мы выиграли, игра мне удалась. Думал – вернусь в состав. Но все продолжилось по-старому.

Когда открылось зимнее трансферное окно и мы поехали на сборы, я поговорил с агентом, чтобы искал варианты. Так и появился "Витесс". Я подошел к Страмаччони: "Отпустите, пожалуйста. Больше не могу, я тут несчастлив". Он согласился. И буквально в тот момент в "Спарту" вернулся Щасны – сначала на роль спортивного директора. А Томаш Росицки, закончив карьеру, стал его помощником. Они были единственными людьми, которые хотели, чтобы я остался в "Спарте", уговаривали. Спасибо им за поддержку, но мне уже хотелось уйти и играть.

Когда "Спарта" договорилась с "Витессом", я подошел к Щасны: "Тренер, благодарен, что вы за меня бились, старались сделать для меня все. Надеюсь, мы с вами еще встретимся". Недавно во время паузы на сборные летал в Прагу, и там узнал, что Щасны в интервью говорит: "Жалко, что Кара ушел". Приятно, что есть люди, которые к тебе так относятся.

То же могу сказать и о Росицки. Поиграть вместе нам удалось совсем немного – всего два матча. Потом Томаш получил травму, лечился и закончил карьеру. Но даже на тренировках было видно, какой он профессионал, насколько каждая передача у него – под правильную ногу. Поразительное ощущение, когда кажется, что человек стоит, а потом вдруг оказывается, что он – всегда в нужной точке поля, и мяч прилетает к нему. Но не менее важно – человек он потрясающий. Помогал всем, и в том числе мне. Когда я не играл, он постоянно подходил, подбадривал: "Кара, ничего, все будет хорошо, только давай работай!" Поддержка от такого человека на самом деле очень важна.

– Как родители отнеслись к вашему решению уехать в 18 лет?

– Естественно, первой реакцией было: "Ну зачем? Тем более – в Чехию?" Отец спрашивал, почему не куда-нибудь в Россию. Я объяснял, что, мне кажется, Европа – лучший вариант для развития молодого футболиста. И не прогадал. Сейчас родители довольны тем, как все складывается.

– А кто они у вас по профессии?

– Отец – строитель, мама – социальный работник. Обычная семья, обычные работы. Есть старший брат, тоже при деле. Родители и сейчас продолжают работать.

– А ведь тот же социальный работник – труд тяжелый, неблагодарный. Не говорили маме: "Зачем тебе это нужно, я могу тебя обеспечить"?

– Говорил, конечно. Я же сейчас более-менее обеспеченный. Да, не зарабатываю огроменных денег, но мог бы, конечно, родителям помочь. Но они возражают: "Нет, хотим работать. Ты – это ты, а мы сами хотим себя обеспечивать". Что я могу сделать, если они так хотят? (улыбается) Да и уважаю такой подход.

– Когда видите, сколько футболисты зарабатывают в России, – зависть не берет?

– Нет. Дело не в деньгах. Смотрю на все, что происходит, и понимаю: когда играешь, деньги сами приходят. Взять даже в России ребят молодых – того же Романа Зобнина. Хорошо играют, работают, стабильно свой уровень доказывают – зарплата растет.

Надеюсь, тут буду прибавлять, и однажды появится более выгодное предложение. Может, в Европе, может, в России – ни от чего не зарекаюсь. Футбольная жизнь – такая штука, что никогда не знаешь, как все сложится. А зависти – никакой. Меня все устраивает, я доволен. Мои родители – тоже.

– Когда я пришел на тренировку "Витесса", старые болельщики, узнав, что перед ними журналист из России, тут же спросили – правда ли, что "Зенит" предлагает Караваеву трехлетний контракт на четыре миллиона евро.

– Меня и Яровинский про интерес "Зенита" спрашивал. Ответил ему: "Не читай, это слухи". Я вот не знал ни о трехлетнем контракте, ни о сумме (смеется). Будет что-то реальное – все равно все узнают. Я никогда не говорил, что в Россию не вернусь. Говорил только, что в приоритете – выступления в Европе.

Сейчас у меня карьера складывается хорошо. Но если будет серьезное предложение, почему бы его не рассмотреть? "Зенит" – большой клуб, как и "Спартак", ЦСКА, "Локомотив"… Пока спокойно работаю и играю за "Витесс".

– Но неужели вам самому не интересно, правда ли то, что о вашем будущем говорят и пишут, или нет?

– Когда я был в "Спарте" и пошли слухи про "Спартак" – подумал: здорово, что интересуются. И, что скрывать, спрашивал у агента про сумму контракта. Я нормальный человек, мне хочется зарабатывать большие деньги. Но не любой ценой. Сейчас отношусь к этому спокойно. Будет что-то или нет – у меня все хорошо, спокойно играю. Никуда не рвусь. А дальше – посмотрим.

– А как складывались ситуации со "Спартаком" и "Локомотивом"?

– Переговоры шли, агент с клубами общался. Но ситуация на тот момент, когда появился интерес со стороны "Спартака", была такой, что я агенту сказал: переход прямо сейчас будет не лучшим решением. Потому что как раз полгода в "Спарте" провел хорошо и подумывал о бундеслиге. К тому же в "Спартаке" в тот момент справа стабильно и уверенно играл Ещенко. Мне кажется, посреди сезона нет смысла менять защитника. А идти вторым номером – зачем мне это? 22 года, хотелось (и хочется) играть. Поэтому принял решение остаться в "Спарте" до лета. Летом вроде бы был интерес у "Локомотива". Но как раз тогда пришел Страмаччони, подошел, поговорил – и дальнейшую историю вы уже знаете.

– То есть отношения ЦСКА и "Спартака" тут ни при чем, и этого фактора, заставляющего вас воздержаться от перехода к красно-белым, не существует?

– Никогда не говори "никогда". Сегодня ты играешь за "Витесс". А завтра, может, "Спартак" попадет в Лигу чемпионов и будет единственным сильным клубом, который тебя пригласит? Неужели ты как футболист с амбициями откажешься?

Естественно, когда такие слухи возникли полтора года назад, родители и брат говорили: "Кара, как? Ты же в ЦСКА был всю жизнь!" Брат, который за армейцев болеет, до сих пор подкалывает: "Я не переживу!" У нас с ним есть общие друзья – и почему-то так вышло, что брата окружают одни спартаковские болельщики. Тоже с ними общаюсь. Они на дерби вместе ездят, тоже подначивают друг друга, но, конечно, без настоящей вражды.

Людям, которые не играли, даже родным, это сложно объяснить. У игрока на первом месте – футбольные аспекты. Большой клуб, возможность прогрессировать. В ЦСКА не получилось, все бывает. Но вражда возникает, если футболист переходит из одной команды в другую напрямую. Допустим, решил бы Игорь Акинфеев в "Спартак" уйти – этого никто не понял бы. А я сыграл за армейскую команду совсем чуть-чуть и уже три года за границей выступаю. Не думаю, что могли бы возникнуть какие-то проблемы.

– Армейские болельщики сильно обиделись на Романа Еременко, когда тот выбрал "Спартак". А для вас стала шоком сама история с его дисквалификацией?

– Да. Футболист-то суперский! На тренировках просто наслаждение получал от его передач. Я сильно расстроился – тем более что у ЦСКА тогда обойма маленькая была, и команда нуждалась в его помощи.

– С Кокориным и Мамаевым не знакомы? Что думаете обо всем случившемся?

– Не знаком. А думаю, что, естественно, они не правы. Так нельзя себя вести – публичный ты человек или нет, трезвый или выпил. Но сейчас, считаю, их уже просто учат, чтобы больше такого не повторилось. Думаю, еще два месяца их подержат и отпустят. В конце концов, у нас миллионы людей дерутся каждый день. Если всех за такое сажать – тюрем не хватит. Это бред.

– Самому в обычной жизни часто приходилось драться?

– Нет. Не люблю это. Начнешь драться, а тот человек нож достанет и пырнет. Кто знает, что у него на уме? И тебе уже будет без разницы, прав ты или нет.

Сборная, Мариу Фернандес, "Челси"

– В сборную Станислав Черчесов пока вызывал вас один раз, на неофициальный матч с "Динамо". Как прошло знакомство?

– Понятно, что это был просмотровый сбор. Тренеры сказали – тренируйся спокойно. Потренировался, меня не выпустили. Тогда как раз были разговоры про мой переход в "Локомотив", и мне сказали, что головой я "не там" – из-за этого и не сыграл.

– Смотрели ЧМ-2018 с горьким чувством, что тоже могли там оказаться?

– Об этом, наверное, думали все, кто не попал туда, но был более или менее близок. Конечно, хотелось. Это мечта – чемпионат мира, да еще и домашний. Что ж, надеюсь, что на другом мировом первенстве выступлю. А по-настоящему грустно было от того, что наши еще дальше не прошли. Играли-то здорово, и болельщики команде сумасшедшие эмоции давали.

– Хоть на одну игру вживую попали?

– Не получилось. Когда играли с Саудовской Аравией, еще был в Москве, а потом уже поехал к Слуцкому на предсезонку. Кстати, слышал комментарий Леонида Викторовича матчей чемпионата мира, и мне как футбольному человеку он был очень интересен. Тренер – он же все видит и тебе разжевывает. Получаю удовольствие, когда тебе объясняют – почему так, почему эдак. У Слуцкого это получалось круто!

– В чем вам больше всего нужно прибавить, чтобы попасть в сборную?

– Возможно, нет стопроцентной стабильности. Бывает, четыре игры здорово проведу, а потом – одну неважно, одну средне. Игрок высокого уровня должен держать свою планку всегда. Ну, на 90 процентов.

– Как ваш злой гений Мариу Фернандес?

– Так и есть. Это и отличает больших мастеров. Если это придет – выйду на другой уровень, и тогда сборная, думаю, никуда от меня не денется.

– С конкурентом по позиции вам предельно не повезло.

– Я же не дурак, понимаю, что Мариу – реально в порядке. Здорово играет! Глядя на его пластику и работу с мячом, понимаешь, сколько нашим футболистам – всем – надо над техникой работать. Кстати, голландцы, молодые ребята, только приходят в команду, и ты уже видишь, как они с мячиком работают – просто супер! Ласкают его. У всех движения, переступы – по-настоящему футбольные. Мне это очень нравится. В Чехии по-другому было.

– Там, как и в России, мало кто обводит один в один?

– Да.

– Может, потому вы в Арнеме прибавили в отборе, что в Голландии в обводку все время идут?

– Кстати, может быть. Но и в тактике прибавил. С ней тоже существовали проблемы. В принципе требования всегда понимал, но на поле, в нештатных ситуациях, иногда терялся. С опытом эта растерянность уходит.

Когда играешь против больших мастеров – на ходу чему-то учишься. Допустим, два матча в еврокубках на фланге против Перишича – это такая школа, какую ни на какой теории не поймешь. Такой вызов! Да, тебя могут обыграть, ты ошибаешься. Но потом вдумываешься, что не так сделал – и в следующий раз такого не повторяешь. По-настоящему учиться можно только на своих ошибках.

– А на тренировках у Мариу Фернандеса чему-то научились?

– Я вообще, когда футбол смотрю, стараюсь что-то брать. Как люди отбирают мяч, как вбегают в зоны… И у Мариу, и, допустим, у Дани Алвеса. Еще мне всегда нравился Филипп Лам. Он, кстати, одним своим капитанством доказывает, насколько важен может быть для большой команды крайний защитник. Лам, между прочим, играл и слева, и справа. Мне это пока не удается.

– Помню, вы еще Бранислава Ивановича в том же списке называли.

– Да. Когда он в "Локомотиве" был, еще даже до "Челси", туда-сюда как электричка носился. Я, правда, тогда еще пешком под стол ходил – но все равно помню, как восхищался. Крайний защитник и должен успевать в оба конца поля, без этого в современном футболе никуда.

– У вас же "Челси" с 11 лет – любимый клуб?

– Да, нравится. Почему-то всегда за него.

– А сейчас вы играете в "Витессе", который у всех ассоциируется с "Челси". Многие даже называют его неофициальным фарм-клубом "синих".

– Может, судьба такая (улыбается). Мало ли, через пару лет в "Челси" окажусь. Все реально, если работать.

"СЭ" благодарит факультет "Менеджмент в игровых видах спорта" бизнес-школы RMA за помощь в организации командировки нашего обозревателя.

Источник