3 июля 2004. Лондон. Уимблдон. Мария Шарапова. Фото REUTERS
Михаил
ПОТАПОВ
8
Обсудить
Анна Дмитриева – о победе Марии Шараповой над Сереной Уильямс в финале Уимблдона, которой исполнилось 15 лет.
Ровно 15 лет назад, 3 июля 2004 года Мария Шарапова стала первым человеком из России, выигравшим Уимблдон. В финале она обыграла первую ракетку мира Серену Уильямс. Легендарная Анна Дмитриева, комментировавшая тот матч, рассказала "СЭ", как это было.
Судьба благоволила Шараповой в 2004-м
– Ровно 15 назад Мария Шарапова выиграла Уимблдон, в финале обыграв Серену Уильямс. Вспомните ваши мысли перед тем финалом. Какие шансы вы давали Марии?
– Я очень хорошо помню тот день и тот Уимблдон. Когда Маша шла к финалу, было ощущение, что судьба ей благоволит. До турнира никому не могло прийти в голову, что она пройдет всех и доберется до финала. Прекрасно помню ее матч с Линдсей Дэвенпорт в полуфинале. Было полное ощущение, что Дэвенпорт должна ее разобрать, американка выиграла первый сет 6:2, вела во втором, но тут начался дождь. Этот дождь затянулся надолго, и после него все перевернулось. Будто бы что-то свыше поддерживает Марию. Она преобразилась после дождя, а соперница – наоборот, выпала из игры. Маша взяла второй сет на тай-брейке, и третий – 6:1.
Когда Шарапова выходила на финал, здравый смысл говорил, что она не сможет выиграть у Серены, но сердце и воспоминания о полуфинале подсказывали обратное. Маша в финале почувствовала удивительную легкость, как бы банально это ни звучало. Ей было нечего терять, она играла свободно, в лучший свой теннис. У нее проходило все. Серена оказалась к этому не готова. Она не могла такого предвидеть. Скорее всего, до матча она была даже рада, что против нее выйдет настолько неопытная девчонка. Но в процессе игры у Серены включились нервы. Она пришла в себя во втором сете, но было слишком поздно.
– Насколько уже тогда был виден потенциал Шараповой? Ей было всего 17.
– В тот день она была королевой. Не только в плане игры, но и в проявлении эмоций после победы. Они пленила тогда всех болельщиков. Эти неподдельные эмоции на лице и ощущение счастья. Было видно, что у нее большое будущее.
– Что тогда говорили о Марии в Англии? До и после победы над Сереной.
– До турнира она не была там звездой, но уже к финалу стала знаменитой, это шествие было для всех неожиданным. Триумфа заранее не предвидели, но уже утром перед финалом в воздухе витало ощущение, что чудо может случиться.
– Вы комментировали тот матч на Первом канале. Шарапова была известной в России на тот момент? Была ли она интересна нашей публике?
– В момент финала в России уже была суета по ее поводу. Буквально все каналы бросили своих спецкоров на Уимблдон, хотя до этого были безразличны к теннису. Все ее караулили, выводили куда-то для интервью. В общем, ажиотаж был уже огромный.
– Можно ли сказать, что теннис тогда был популярнее в России, чем сейчас?
– Вообще, да, тогда он был очень популярен. Хотя несмотря на это, финал Кубка Дэвиса-2006 не показывали на общедоступных каналах. Теннис был заманчив для зрителей, но неудобен для телевидения. Он требует слишком много условий для показа, потому что нет лимита времени. Он может затопить всю эфирную сетку. Но новостей о теннисе было намного больше, чем сейчас, и интереса к самому виду спорта было больше.
– Что должно случиться, чтобы люди у нас снова так же фанатели от тенниса?
– Я не знаю, если честно. Наверное, нужны успехи наших теннисистов. Но даже во времена Ельцина, который обожал теннис, во времена Марата Сафина и Евгения Кафельникова на телевидении тенниса было немного.
– Вы видите девушек или парней, у кого был бы потенциал выигрывать Шлемы?
– Мы и о Шараповой особенно не знали до того Уимблдона. Она не была звездой среди юниоров, но потом неожиданно выросла из маленькой девочки до взрослой девушки с телосложением модели. Я помню ее маленькой девочкой на юниорском US Open, а меньше года спустя на Уимблдоне вдруг за мной стоит какая-то дама, я ее не узнала. Оказалось, это была Шарапова. Она стала на три головы выше меня. Поэтому кто-то и сейчас может неожиданно появиться. У нас хороший мужской уровень сейчас. Вы всех ребят знаете. В теннисе всегда были и будут сильные россияне.
– Что для карьеры Марии значила та победа? Помогла она ей или наоборот из-за нее на Шарапову стало слишком много давления оказываться?
– Нет, давления не было. Наоборот, она на волне этой победы пошла дальше, она же потом и второй раз обыграла Серену в финале итогового турнира WTA. Ее игра очень мощная, не застрахованная от ошибок, ей надо всегда быть в идеальном состоянии, чтобы реализовывать все, что она умеет. Изменения пошли уже после травмы в 2008 году. До нее она каждые два года выигрывала Шлемы. Травма изменила ее восприятие себя в теннисном мире. До этого она знала себе цену, а потом у нее появились сомнения. Но она в целом справлялась. Особенно на Roland Garros, где она во второй части карьеры показывала лучшую игру и взяла два титула.
– Ваши собственные ожидания Мария оправдала? Или вы ждали от ее карьеры большего?
– Она могла и большего достичь. Но можно же считать не только титулы на Шлемах, но и финалы и другие победы на турнирах. Их очень много. Мария была и остается звездой. Парадокс в том, что на Шарапову все равно идут, не важно как она играет. Сейчас, наверно, от нее побед уже никто не ждет, но ее игра – это всегда спектакль. Люди все помнят и все понимают. Кто-то испытывает радость от того, что Маша все еще играет, кто-то – досаду, что уже играет не так. Эта гамма ощущений делает ее особенной.
